Call of Apathy: Жестокая молодёжь и наше место в войне

За авторством W.

[Примечание редактора: автор является опытным солдатом, служившим во многих уголках мира. Сейчас он работает в частной военной компнаии и не может раскрыть свою личность в целях собственной безопасности. Как он сам говорит, «В армейской среде не любят выносить сор из избы». Статья была отредактирована стилистически, ничего не было добавлено или удалено.

Мнение, озвученное в этой статье, принадлежит только W.]

Предупреждение: я не академик. Учиться я закончил в 16 лет, так что текст может кому-то показаться грубоватым. Всю свою взрослую жизнь я провёл в армии. Недавно ушёл оттуда после того, как мне захотелось получать больше денег за всё ту же работу.

Я – наёмник, и меня слегка удивляет, как показывают войну в играх. Точнее, как изображают в играх солдат.

Когда я говорю «солдат», я подразумеваю «пехотинец» и «сотрудник спецназа», так как практически ничего не знаю о том, как обстоят дела в других родах войск.

К сожалению, большинство современных игр про войну изображают как раз эти виды войск в «реалистичном» бою. Тут-то и начинаются проблемы.

Представьте, что в игре вы можете передвигаться только с очень низкой скоростью. Представьте себе Skyrim, в котором персонаж всегда перегружен, но из рюкзака ничего нельзя выкинуть. У вас есть кнопка «положение лёжа», прямо как в CoD, но персонажу нужно 2-3 секунды для смены позиции. С каждым нажатием на эту кнопку анимация становится всё дольше и дольше, так как персонаж всё больше и больше устаёт.

Все миссии проходят на одном и том же уровне. На каждую уходит по 12 часов, причём иногда вообще ничего не происходит. А иногда кто-нибудь из вашего отряда подрывается на мине и последующий час вам приходится тащить его на себе под шквальным огнём.

На некоторых миссиях вас будут обстреливать с самого начала и до самого конца. Вместо врагов вы будете видеть лишь вспышки огня в траве всё то время, пока будете ползти к укрытию. Попытаетесь встать – срежут за секунду, так что процесс займёт долгие часы. Если враги к тому моменту не отступят, бросив оружие и притворившись фермерами, или же если по ним не отработала артиллерия, мощи которой хватило бы, чтобы сравнять с землёй Мексику, то вы убьёте их самым жутким путём, который только можете себе представить. Вот вам и стимул.

Только социопаты будут играть в такие игры. Мы же делали это в реальности, снова и снова, просто ради денег и возможности жестоко разобраться с тем, кого на этот раз считаем «врагом». Вот вам и вся суть солдата.

В шутерах вы обычно играете за «хороших парней», суровых и храбрых. В какую бы передрягу они не попали, они всегда найдут способ выполнить задание, никогда никого не подведут и даже в итоге выживут, либо же, если погибнут, то крайне драматически. Всё здорово.

Также существует так называемые операторы Первого уровня - более современное представление о солдате, ставшее популярным благодаря Modern Warfare и Medal of Honour. Эти хладнокровные убийцы говорят мало и лишь сквозь зубы цедят крутые фразы, показывающие игроку, что они являются профессионалами до мозга костей. Оба типа солдат оказываются втянутыми во что-то масштабное, их задания всегда первостепенной важности, а любое их действие всегда в итоге оправдано.

Это всё неплохо для развлечения, но должна ли война подобным образом очищаться от грязи и превозноситься? Мне не нравится в военных шутерах то, что ни одного из этих стереотипов в реальности не существует. Их придумали СМИ и те военные, которые ненавидят войны, но любят тех людей, что в них участвуют.

Приведу пример. Я был в Ираке в 2007. За три месяца мы стали свидетелями наиболее кровавых битв за всю кампанию, потеряв более десяти человек и убив сотни противников. Репортёр из одного известного мужского журнала посетил нас, чтобы распросить о происходящем. После опроса примерно половины из нас, сопровождавший его офицер из армейского медиа-центра запретил ему с нами разговаривать. Его попросили использовать в статье истории, рассказанные небоевым отрядом чуть ранее в этот же день. Как оказалось, офицера ужаснул весёлый характер наших рассказов; история про то, как командир машины буквально распилил двух людей напополам из пулемёта за то, что они «довыё№;ались», оказала на него наибольшее влияние.

Журналист сделал несколько наших фоток, потому что мы выглядели «по-воински» и, внимание, через два месяца в том журнале была статья про какого-то медика, который помогал местным жителям, причём все бойцы на фотографиях были при полном параде.

И это всего лишь один из бесчисленных способов, с помощью которых военные аккуратно манипулируют общественным мнением касательно бойцов. Наглый пиар. Один из наших получил Боевой Крест (медаль за отвагу) после того, как продолжил отстреливаться, получив ранение в зад. Его отряд оказался на крыше, без возможности спастись, так что ему совершенно ничего не оставалось, кроме как продолжать сражаться. Это не делает его героем. Это делает его солдатом с подстреленной жопой.

В следующий раз, когда вы будете смотреть военную хронику, спросите себя, почему интервью берут всего у трёх или четырёх людей из отряда? Всё просто - остальные в отряде такие же, как я.

Есть причина, по которой новичков ставят вперед и всем пофиг, когда они подрываются. По этой же причине многие случаи жертв среди гражданских вообще не упоминаются. По той же причине проваленные миссии обзывают чем-нибудь положительным, вроде «сбора важной информации», и по ней же всего 20% солдат страдают потом от посттравматического стрессового расстройства, хотя от его должны были бы получить все, кто хоть раз видел реальный бой.

Причина эта проста – большинство из нас являются настоящими социопатам. Герои это миф. Все случаи героизма, которым я был свидетелем, были либо случайностью, либо же герой отчаливал домой под флагом. Это показывает, что «героизм» представляет из себя сражение удачи с тупостью, бросок кости. Все мы на войне шли на просчитанные риски. Никто из нас не стал бы рисковать, если бы был уверен, что это закончится смертью. Повторюсь, на поле боя нет героев.

Вот вам сценарий, который нужно когда-нибудь воплотить в игре:

Мой друг оказался под огнём противника, после чего последовал за стрелком. Тот скрылся в туннеле, после чего мой друг, руководствуясь стандартной процедурой, кинул в туннель гранату. Когда он вошёл туда, то нашёл лишь тела женщины и ребёнка, которыми террорист прикрыл свой отход.

Когда я заговорил об этом с другом много лет спустя, он вспомнил, насколько его взбесил убежавший враг и как херово он потом себя чувствовал. Это ущемило его профессиональную гордость. Я спросил его, думал ли он когда-нибудь о той женщине с ребёнком, а в ответ получил непонимающий взгляд.

Он даже не впомнил, что они там были.

Это серьёзный вопрос, который следует рассмотреть в играх. Как вы будете себя чувствовать, если случайно убьёте невинного ребёнка в игре? Слова «Миссия провалена» появятся и пропадут через пару секунд, после чего игра продолжится как ни в чём ни бывало. Любой нормальный человек будет чувствовать себя виноватым, но об этом я и говорю – солдаты не являются нормальными людьми.

Война является самой ужасной, отвратительной карой, какую только может человечество навлечь на себя. Участвуют в ней необразованные маньяки, которым не нашлось другого места в мире. Игры привлекают внимание молодёжи и способны как обучать, так и развлекать. Настоящие ужасы войны нужно сделать как можно более известными широкой публике, чтобы не дать следующему поколению стать такими, как мы.

Я и мои друзья никак не представлены в масс медиа. Люди должны понять, что в войнах сражается не тот парень из новостей, который потерял ногу и любит флаг своей страны, тот скорее всего был просто ЁН [прим. редакции: ё#$%ым новичком], который подорвался по глупости и покинул поле боя прежде, чем стал одним из нас.

Мир должен узнать о таких, как я: тихое большинство солдат, которых не волнует политика, религия, этика или что-то ещё, кроме войны ради войны.

Мы не похожи на нашх отцов. Нас не призывали в армию. Мы знаем об опасностях. Мы не наивны и мы существуем.

Но я больше чем уверен, что все скорее будут смотреть, как капитан Прайс перерезает горло ещё одному безымянному болвану, преследуя при этом главного злодея по всему миру.

Последняя мысль: мой психолог предположил, что примерно 80% солдат страдают от не диагностированного жестокого расстройства личности. Это, само собой, не официальная статистика, но такие цифры смотрятся очень интересно с учётом тех 20%, что страдают от ПТСР.

Я абсолютно вменяем, но психиатр, перенаправляя меня к психологу, сказал: «Возможно, ты просто законченный ублюдок».

Точное определение.

Перевод авторский

Источник