Этот город - мой полигон.

Пять или шесть лет назад я сидел перед компьютером, разглядывая черную коробочку с надписью "Мор. Утопия". Тогда я еще не знал, что это не просто игра. Что создатели игры каким-то образом совершили невозможное: засунули в два смешных кружочка с дыркой посредине реальность, жгучую, ядовитую, только и ждущую чтобы овеществиться на экране монитора. Что это не просто игра ,это целый мир, целая связка человеческих судеб, зашедшихся в вихре на присыпанных мертвыми листьями осенних улицах Города.

..install

play

Я был Бакалавром, делавшим все, чтобы спасти чудо из чудес: Многогранник, недрогнувшей рукой вскрывал горло солдатам Полководца , чтобы отнести детям Башни оружие, и дать им мизерную, пусть даже самую мизерную надежду победить, потому что знал: когда в городе бушует Песчаная язва, других надежд не бывает. Спавшим три часа в сутки, чтобы хоть немного уменьшить преступность на улицах города, обустроить лазарет, наладить поставки воды и хоть какие-то медикаменты. Клинта Иствуда чумного города, наклонявшего упрямый лоб, покрепче сжимавшего разболтанный револьвер и шедшего делать невозможное.

Я был Гаруспиком, плоть от плоти бескрайней степи, что безразлично смотрела на крохотный городок. Человеком, твердо знающим, что можно убить одного, чтобы спасти тысячу. Что можно выпотрошить одного, чтобы вылечить другого. Крепким, высоким, истинным сыном земли.

Я был Самозванкой, хрупкой девушкой, что держала в своих тонких пальчиках судьбу Города. Маленькая девочка, что одной рукой убивала бандитов на улицах, а другой прикрывала им глаза и шептала на ухо "Спи, маленький, скоро все будет хорошо". Вышедшая из могилы Мессия, которая с одинаковой легкостью общалась как с аристократами, так и с последней швалью, собиравшейся на складе у Грифа, как с людьми, так и с чудовищными порождениями степи.

Я любил этот город, прибежище гениев и злодеев. Я ненавидел эту уродливую опухоль на теле степи, вспухавшую гноем Песчаной язвы.

Я любил его жителей, раздавленных ужасом, пришедших в их дом. Я ненавидел их, линчующих невинных девушек по подозрению в распространении болезни и в то же время выпускавших больных из карантина за взятки.

...Я стою на границе чумного квартала, под сенью чудовищного чучела, отделяющего живых от мертвых, ад от чистилища, приговоренных от (пока что) здоровых. Смотрю на грубое, обветренное лицо добровольца. От него резко пахнет страхом и твириновым перегаром. Я его знаю. В молодости он был лихим парнем, был непоследним человеком, ему доверял сам Гриф. Потом остепенился, завел семью. Сейчас он выпускает больных из кварталов за золотые и серебряные фамильные ложки, украшения и прочие безделушки. У него нет другого выбора, у него семья, которую надо кормить, в то время как подвоз не было уже три дня и в лучшем случае не будет еще столько же. За чумное золото он выменяет две или три буханки хлеба у Грифа...

Тот перехватывает мой взгляд, как бы невзначай вытаскивает тяжелый свинчак и сиплым голосом бормочет: "чего уставился, дохтур?". Я отворачиваюсь и прохожу мимо. Не мне его судить.

...Мимо меня с писком проносится крыса. Мерзость. Хорошо, что я недавно выменял на револьвер и три патрона отличные армейские сапоги, их они не прокусывают. Слева от меня вспухает облако заразы. Обхожу, прижимаясь к стене дома. По стенам стекают крупные капли гноя. В темное окно с той стороны кто-то стучит, кто - не видно. В воздухе пахнет смертью и разложением.

... Кажется, не уследил за собой. Песчаная язва жрет мои внутренности , раздирая кишки невыносимой болью. Я чувствую, как мое тело с отвратительным звуком превращается в гной. Со стоном я валюсь на кровать и начинаю шарить по карманам моего плаща. Порошок. Чудо-лекарство, созданное детьми. Местные дети, они не просто дети, они лучше всех взрослых, они единственные, кто держит этот проклятый город на земле... адская смесь продирает внутренности, они вспыхивают огнем, но этот огонь убьет заразу. Я медленно встаю и пробую сделать пару шагов. Пол бросается в глаза, я хватаюсь за стену. Вдох-выдох, вдох-выдох... Нормально, лежать нет времени, еще столько надо сделать...

Последний день. На улицах ни прохожих, ни бандитов. Я открываю первый попавшийся бак и выкидываю туда обрез. Больше он мне не понадобится. Я иду по опустелым улицам города, прислушиваясь к шуму ветра в деревьях. Начался дождь. Я ощущаю влагу, стекающую по моим щекам и думаю, что наконец-то сошел с ума, и мне кажется, что я попал по ту сторону монитора. А, нет, это просто слезы, слезы облегчения.

Часы бьют шесть Пришло время сделать выбор.

Собор. Театр. Многогранник. Три места, которые выворачивают твою душу, не оставляя в ней ничего живого. Я смотрю на финальные титры, выхожу из главного меню, аккуратно деинсталлирую игру и убираю коробку на полку.

Я никогда не буду прежним.