Warface "Последний бой".
Последний бой (Warface)
Последний бой (Warface)«До прибытия к расчетной точке 15 минут!» - прозвучал голос интеркома в недрах транспортного десантного вертолета Warface. Штейн сидел, уставившись в пол, погруженный в свои мысли. По идее на отметке 5 минут от точки, когда вертолет входил в режим бесшумного полета, и летел значительно медленнее своей крейсерской скорости, отряд должен в последний раз проверить оружие и снаряжение перед посадкой. За эти 5 минут вертолет пролетал около мили. Бойцы называли это расстояние, или если угодно, время – зеленой милей (по аналогии с одним старым но шедевральным кинофильмом), потому что для каждого она могла стать последней. Именно эти последние пять минут перед посадкой отводились на то, чтобы собраться духом, подумать о том, о чем не успел подумать, или о чем боялся. Это были для каждого 5 минут настоящей свободы, которая как наркотик расползалась по венам столь же быстро сколь большая винтокрылая машина приближалась к точке высадки. Именно эта "зеленая миля" помогала бойцам настроиться на боевой лад и подумать обо всем о чем не стоило думать в бою. На самом деле это была не традиция, как многие сейчас,наверное подумали. Это было частью психологического тренинга, которому их учили в тренировочном лагере молодых наемников. Естественно никто уже не проверял оружие, несколько раз проверенное в течение всего полета.
Штейну и всем остальным было давно плевать на стандартные процедуры. Он – равно как и другие четверо офицеров в его отряде – были лучшими из лучших бойцов корпорации. Матерые, хладнокровные, рассчетливые, лишенные страха смерти, они неслись навстречу своей цели. Вот об этой цели он как раз и задумался. Он уже устал от войны. Проработав на корпорацию около 7 лет, совершив более тысячи боевых операций, он забыл себя. Вступление в ряды бойцов Warface было скорее вынужденной мерой, ведь кроме войны он не умел ничего. Уже через год службы он перестал задумываться над отдаваемыми ему приказами. Через три - об отдаваемых им. Не потому что ему было плевать на своих ребят, нет. Просто война сделала из него машину, машину способную лишь убивать. Судя по лицам его подчинённых они думали примерно о том же самом. Почему такое совпадение? Не только потому что за годы службы отряд стал единым целым и все без слов понимали друг друга. Нет, не по этому. Просто этот вылет был последним. Не крайним, как принято говорить (слово последний многие не употребляли из суеверия, потому и говорили «крайний»), а именно последним. То на что они сейчас шли – было чистым самоубийством, и отряд Штейна был единственными добровольцами. Им надо было совершить диверсию на пути следования вражеской техники преследовавшей наш конвой, в составе которого находилось сверхсекретное оружие, и удержать противника как можно дольше, чтобы выиграть немного времени для отступления дружественной техники. Это было очень важное задание, но и очень опасное. В штабе их предупредили, что по стечению обстоятельств их просто некому будет забрать с поля боя. Это был билет в один конец…
Но это обстоятельство наоборот и подвигло Штейна и его людей вызваться добровольцами. Это не испытание на прочность. Это последний вылет. Они устали от войны. Устали убивать. Устали видеть во снах тысячи кровавых трупов и взрывы осколочных гранат. Это было общим решением. Ведь война – тот же наркотик, и единственный способ избавиться от её коварных пут – смерть.
Пропищал сигнал зуммера – все встали, передергивая затворы, и, повернувшись лицом к лицу, напоследок пожали друг другу руки. Всё. Пора. Сегодня всё кончится. И это не будет поражением, это будет победой. Не победой в бою. Но их личной, той самой долгожданной. К бою!
